Уроды. Повесть о любви - Игорь Буторин

На Кускова со всех сторон снова начала наползать густая и вязкая, как нефть – темнота.

6

Через пару дней к Кускову заявился слесарь. Это был большой мужик, с изъеденным морщинами и оспой лицом. Такие персонажи ко всему в этой жизни относятся с оптимизмом, и не особенно заморачиваются на проблемах, считая их житейскими пустяками. От такой публики всегда исходит живительная жизненная энергия, которую чувствуют окружающие и прощают таким людям их патологическое распиздяйство.

Слесарь, насвистывая и напевая, прошел в туалет. Кусков находился рядом с дверью и участливо вертел невидящей головой.

– У тебя что, унитаз не работает? Забился? Я прямо не слесарь, а золотарь какой-то. А эта девка тебе родственница?

Кусков не мог понять, про какую девку говорит сантехник, но на всякий случай кивнул:

— Ты же сам мне трубу отрезал и две недели не приходил.

– Да-а! Посмотрим… Ни хрена себе, вы что сюда срете?! – Пошутил слесарь и продолжил греметь своими ключами и железяками, – а я думал, родственница. Заколебала она меня. Она в администрацию округа донос накапала – герой-чеченец, инвалид, позабыли-позабросили. Одним словом, в нашем жэке одни изверги и садисты. А я что? Они же ни черта не дают, у народа денег нет, я что, за свои должен все покупать? Ладно, браток, ты извини, забыл я про тебя. С этой уродской жизнью скоро родную жену забудешь. А девка у тебя ничего так. Давно живете?

Кусков, так еще ничего и не поняв, ответил:

– Нет у меня больше родственников…

– Ага. Она из Тимура и его команды – мать Манефа, – нес свою «пургу» мужик. – Все, браток, слышишь… Журчат ручьи, кричат грачи. Ты бы хоть проветрил тут, а то запах. Сейчас уже вода есть. Привет родственнице, пусть больше в округ не жалуется. Хорошая баба, жопастая, – и снова принялся греметь своими инструментами, заталкивая их в видавший виды портфель, при этом напевая, – Без рук, без ног на бабу скок… Ну, покедова!

– Спасибо, слесарь без головы.

— Да, ладно, не обижайся, я же не по злобе… Может тебе, чем помочь? Нет? Ну ладно, пошел я дальше лудить, паять, унитазные и айбиэмы починять.

— Эй-эй, погоди, слушай, помоги мне. У меня тут есть одна штука, ее раздавили, может, посмотришь, можно ли что-нибудь сделать, в смысле починить?

Кусков метанулся на коляске в комнату и привез томагочи. Сантехник взял игрушку в свои ручищи, посмотрел, похмыкал, достал маленькую отвертку и вскрыл Клаше внутренности.

Если бы Куском мог видеть, то его взгляду представилась бы удивительная картина. Мелкая коробочка томагочи, по всем правилам и законом должна была превратиться в груду пластмассовых обломков, так несоизмеримы были эти величины – сарделькообразные заскорузлые пальцы слесаря и маленький электронный дивайс. Однако пальцы мастера скорее нежно, чем аккуратно внедрились внутрь корпуса и что-то там отгибали-соединяли. Наконец сантехник выпрямился и громко заявил:

– Да, херня! – в голосе слышалось удовлетворение.

– Сломал?

– Я же говорю – херня. Я в детстве в Доме пионеров в радиокружке занимался. Поэтому чё починить, для меня – херня. Держи, щас будет работать. Коробочка треснула, и контактик один отошел, а так нормально. А что это вообще такое?

Кусков недоверчиво нажал на кнопочку, и электронная игрушка издала свой характерный писк, которым она обычно оповещала хозяина, что пришло время кормить электронного монстрика.

– Да игрушка одна, девушка подарила, а я раздавил.

– Это та – жопастая? Хорошая баба! Пошел я.

За последние дни произошло самое значимое событие – Клаша ожила! Казалось бы, эта электронная бздюлинка «прожила» рядом с Кусковым всего-то несколько дней, однако он успел прикипеть к ней. Его воображение уже успело создать не только инопланетянина, но и реальных зверей, за которыми он ухаживал. Томагочи уже побывал котенком, причем самый обычный трехцветным полосатым шалопаем. Потом он реинкарнировался в щенка – вислоухого и веселого. Сейчас, после реанимации он представлялся Кускову мышонком – маленьким и писклявым. Темнота отступала от его тоненького голоска, который радостно и полностью захватил уже было почерневшего от горестных мыслей, Кускова. Однако мышонком он был не долго.

7

Теперь Клаша стала слоненком. Если не считать первого инопланетного монстрика, который сразу проявился в воображении при знакомстве Кускова с игрушкой, это стало после пятой реинкарнацией из котенка, собачки, мышонка и рыбки. Рыбка была самым неудачным воплощением. И действительно, что может быть глупее рыбки, если она не дельфин. Однако в воображении Кускова был не дельфин, а обычный карась. Почему карась? Да так само получилось. И этого карася инвалид как-то не очень полюбил, поэтому не откликался на его требования покормить или поиграть. Одним словом, рыбку он специально уморил своим невниманием.

Вот другое дело нынешний слоненок. Такой забавный, с хоботом. Он казалось, бродит по квартире, лезет своим длинным носом в разные шхеры, иногда теребит волосы на голове Кускова. Потом, когда ему станет тесно в его маленьком домике, то Кусков отпустит его в Таиланд. Почему туда, а не в Африку? По радио сказали, что именно в Таиланде слоны на старости лет получают пенсию и могут уже не работать, а просто так жить в свое удовольствие. Опять же и отношение к ним в этой далекой стране уважительное. Так что, Кусков считал, что отдаст своего подросшего слоненка в добрые тайские руки.

Куда-нибудь пристраивать своих питомцев Кусков придумал недавно, уже после ремонта томагочи. Ну, не умирать же им, когда они выросли и больше не могут жить стесненные пластмассовой клеткой игрушки. Помирать им рано и не к чему, а так, вроде бы ты заводчик – растишь всякую живность, а потом, когда они окрепнут, отдаешь в надежные и обязательно добрые руки. Карась был не в счет. О нем не вспоминали.

Со стороны, если бы это кто мог видеть, то картина вырисовывалась дурацкая. Сидит инвалид в кресле и разговаривает с наборчиком из электронных микросхем и пластмассы. Однако Кускова никто не видел, как и он никого. Соседке свою игрушку он не показывал, да и прятались его питомцы, когда приходила Семеновна, сидели тихо и не издавали никаких звуков. Когда же она уходила, то они радостно выскакивали из своего убежища, и тогда квартира наполнялась веселыми играми, заботой о еде и чистоте.

Когда Клаша стала слоненком, в дверь квартиры позвонили. Отозвался голос Зои, потому Кусков без опаски отпер дверь. Если бы он мог видеть, то заметил бы, что под глазом у Зои красуется свежий синяк, да и сама она передвигается осторожно, как-будто опасаясь что-то расплескать внутри своего тела. Того что там скопилось, видно было очень много, потому что девушка медленно и осторожно полулегла на диван и прикрыла веки.

– Привет. Я у тебя побуду.

– Что, опять менты?

– Нет, Мотя и его друзья-торчки… козлы! – ей, похоже, было необходимо выговориться или пожаловаться. – Мало клиентов, а у них ломка. Как будто я виновата, суки. Только что ли я должна бабло приносить? На всех. Из-за денег, бл-ь!

На последнюю фразу Кусков внимания не обратил и постарался скорее рассказать о своих новостях.

– Спасибо тебе за слесаря, он все сделал.

– Да ладно, мне не трудно. Вот немного отлежусь у тебя, отдохну.

Зоя затихла.

Кусков понял, что та уснула. Он взял Клашу и подался на кухню. Там, стараясь особо не шуметь, поставил чайник на плиту – проснется, чаю попьем и поговорим.

Зоя спала долго. Девушка обнаружила себя укрытой стареньким верблюжьим одеялом. Ее ботики стояли рядом с диваном, значит, Кусков пока она спала, не только укрыл, но и разул ее. Сам он был тут же, в кресле и, судя по безвольно опущенной голове, спал. Когда она застонала, пытаясь подняться, в инвалидной коляске тоже произошло легкое движение.

– А ты всегда в кресле спишь?

– Нет. Ты же на диване легла.

— Слушай, ты говоришь, что водопровод починили?

– Тебе спасибо.

– Я пойду, душ приму. Полотенце есть?

– Поищи в шкафу, если найдешь чистое.

– Да уж, у тебя здесь, пожалуй, что-нибудь чистое найдешь. Ладно, разберемся. Ты вообще ничего не видишь?

– Вообще.

Зоя начала раздеваться, но иногда все же бросала недоверчивый взгляд в сторону парня. Однако он сидел, никак не реагируя на происходящее. Девушка выудила из шкафа потертые почти ветхие полотенца и ушла в ванную.

Кусков опасливо прислушивался, и когда в ванной зашумела вода, достал Клашу из кармана брюк, немного помедлил, соображая, куда бы припрятать драгоценное существо. Потом быстро выкатился в коридорчик, нащупал свои ботинки и спрятал игрушку в них. Он панически боялся, что Зоя заберет у него свою игрушку.